Башкирская
сказка: Падчерица
Во времена
давно прошедшие была одна злая-презлая женщина. У нее жили две девушки: одна —
родная дочь, другая — падчерица. Падчерицу звали Гульбика. Мачеха заставляла
Гульбику работать день и ночь: прясть нитки, теребить шерсть, стирать белье.
Сколько бы Гульбика ни работала, она не могла угодить мачехе. Однажды ей не
понравились нитки, которые спряла Гульбика. Мачеха рассердилась и выбросила
клубок. Гульбика горько заплакала и стала искать клубок. Долго она искала, но
нигде его не было, и она пошла искать его на дороге.
У всех встречных она спрашивала:
— Укатился мой кругленький клубочек, не видали ли вы его?
— Вон в ту сторону какой-то клубок катился — твой, наверно, и был,— отвечали ей
люди.
Девушка пошла дальше, и вот она повстречалась с пастухом, который пас коров.
— Укатился мой кругленький клубочек, не видал ли ты его?— спросила она у
пастуха.
— Видал, дочка. Недавно покатился вон туда — наверно, твой и был,— ответил
пастух.
Гульбика пошла дальше и повстречалась с пастухом, который пас коней.
Расспросила она его. Дал он такой же ответ, как и прежние.
Горько плача и причитая, шла дальше Гульбика.
— Кругленький мой клубочек, куда же ты делся? Скоро ли я найду тебя? Если не
найду, как же я
вернусь домой? Мачеха моя будет ругать и бить меня.
Шла и шла Гульбика, а клубочка все не было. Она шла по степи, затем по берегу
реки. Прошла через страшные овраги и леса.
Наконец настал вечер. Стало темно. Никого не было кругом. Только страшный вой
зверей был слышен в лесу.
Вдруг Гульбика увидела впереди огонек. Он чуть мерцал вдали. Девушке, пока шла
она на этот огонек, пришлось еще пройти через глубокие овраги и густые заросли.
Приблизилась она к огоньку и увидела маленькую избушку. Заглянула в окошко, а
там сидит старуха и прядет шерсть. Девушка робко вошла в избу.
— Здравствуйте, бабушка!— поздоровалась она со старухой.
— Здравствуй, дочка! Зачем ты сюда пришла?— спросила старуха.
— У меня, бабушка, укатился кругленький клубочек. Пошла я его искать и вот
забрела сюда. Если я не найду клубка, то мачеха не впустит меня в дом,— ответила
девушка.
— Ладно, доченька, не тужи понапрасну,— утешила ее старуха.— Поживи у меня
несколько дней, а там — и домой.
— А что я у тебя буду сделать?— спросила девушка.
— Поухаживаешь за мной, за старым человеком, будешь варить мне обед,— ответила
старуха.
— Ладно, бабушка,— согласилась девушка и осталась жить у старухи.
Наутро старуха ей сказала:
— Доченька, в амбаре есть пшено. Ты потолки его в муку и затей-ка назавтра
блины.
— А как затеять, бабушка?— спросила девушка.
— Как затеешь, так и ладно. Налей воды, всыпь муки и взболтай,— сказала старуха.
Девушка истолкла пшено мелко-мелко, затеяла, тесто очень хорошо.
— Бабушка, а как испечь блины?— спросила девушка.
— Как испечешь, так и ладно: пусть подгорают да коробятся, пусть коробятся да
подгорают,— ответила старуха.
Гульбика испекла пышные блины, намазала их маслом и угостила старуху.
На другой день старуха сказала девушке: —Доченька, я хочу помыться, надо бы
баньку истопить.
— А как ее истопить, бабушка?— спросила девушка.
— Как истопишь, так и ладно: наложи в печку дров да подожги,— ответила старуха.
Девушка хорошенько истопила баню и вовремя закрыла трубу.
— Бабушка, баня готова, как тебя довести туда?— спросила девушка.
— Держи за руку да толкай в шею,— ответила старуха.
Девушка осторожно подняла старуху с места, взяла под руку, тихо и осторожно
довела до бани.
— А как тебя попарить, бабушка?— спросила гульбика.
— Колоти до колоти меня ручкой веника,— ответила старуха.
Гульбика попарила ее не ручкой веника, а его душистыми листьями, хорошенько
вымыла ее и отвела в избу.
— Ну, доченька, уж как-нибудь напои меня чаем, а потом пойдешь домой,— сказала
старуха.
Гульбика накормила ее досыта и напоила сладким чаем.
— Ну, бабушка, я теперь пойду домой,— сказала девушка после этого.
— Ладно, доченька, иди, только прежде поднимись на чердак. Там есть один зеленый
сундучок. Ты возьми его себе и не открывай, пока не войдешь к себе в дом,—
сказала старуха.
Девушка распрощалась с нею, взяла сундучок и, радуясь подарку, пошла домой.
Когда она стала подходить ко двору, из подворотни выбежала их маленькая
собачонка и затявкала:
— Тяв, тяв, тяв, тетенька шла умирать, а назад идет живой и богатой!
Гульбика удивилась словам собачонки и крикнула:
— Уходи прочь, не говори так!— а сама приласкала ее.
Собачонка не послушалась и продолжала тявкать:
— Тяв, тяв, тяв, тетенька шла умирать, а назад идет живой и богатой!
Мачеха услышала тявканье собаки и увидела, что падчерица вернулась домой. От
зависти и злости она чуть не лопнула.
Гульбика вошла в дом, открыла сундучок и глазам своим не поверила: весь он был
полон золота и серебра.
Увидела это мачеха и решила: «Пусть и моя дочь разбогатеет так же, как и
Гульбика».
Мать взяла клубок своей родной дочери и выбросила его за дверь. Клубок укатился.
Ее дочь стала искать свой клубок, но не нашла. Тогда она, хоть и боязно ей было,
вышла в поле и пошла по дороге. Ей так же как и подчерице, попадались навстречу
пастухи, и она у каждого спрашивала:
— Укатился мой кругленький клубочек, не видали ли вы его?
Ей отвечали:
— Видели, видели, вон в ту сторону он катился. Шла девушка, шла и дошла до той
же старухи. И
девушка также осталась у нее жить. Как-то старуха сказала ей:
— Доченька, ты бы мне блинов испекла.
— А как их, бабушка, испечь?— спросила девушка.
— Как испечешь, так и ладно: пусть подгорают и коробятся, пусть коробятся да
подгорают,— сказала старуха.
Девушка так и испекла. Блины все подгорели и покоробились.
На другой день старуха попросила:
— Доченька, я хочу помыться, надо бы баню истопить.
— А как ее истопить?— спросила девушка.
— Как истопишь, так и ладно: наложи в печку соломы до подожги, а как она вся
сгорит, подбавь еще,— сказала старуха.
Девушка затопила баню соломой, а не дровами. Не дождавшись того, когда уйдет дым
и угар, она закрыла ее.
Затем он вошла в избу, чтобы повести старуху в баню, и сказала:
— Бабушка, баня готова, как тебя туда повести?
— Да уж ладно, возьми за руку да толкни в шею,— сказала старуха.
Девушка так и сделала.
— Бабушка, как тебя попарить?— спросила она в бане.
— Как попаришь, так и ладно. Возьми до поколоти мне спину ручкой веника,—
сказала старуха.
Девушка так и сделала. Потом она как вела в баню, так и домой повела старуху:
она держала ее за руку и толкала в шею.
Когда они вернулись домой, старуха сказала:
— Я, доченька, после бани пить захотела. Ты уж напои меня чаем, а потом пойдешь
домой.
Девушка кое—как напоила старуху чаем. После этого она сказала:
— Бабушка, не пора ли уж мне домой пойти?
— Иди, доченька, только не с пустыми руками. На чердаке есть один желтый
сундучок, ты возьми его себе. Только не открывай его, пока не войдешь к себе
адом,— сказала старуха.
Девушка взяла желтый сундучок и пошла домой. Когда она стала подходить ко двору,
собачонка увидела ее, выбежала из подворотни и затявкала:
— Тяв, тяв, тяв, тетенька шла, чтобы разбогатеть, а идет ни с чем!
Мачеха услышала тявканье собаки, очень рассердилась на нее и даже поколотила.
Девушка вошла в дом, сломала замок на своем сундучке и открыла его.
И что же они увидели? Весь он был полон змеями да лягушками. Змеи с шипеньем
выползли из сундучка и стали их жалить. Мачеха стала кричать, но никто на помощь
не являлся. Собачонка не только не забыла обиды за полученные побои, а еще
злорадствовала и приговаривала;
— Ты меня поколотила, Гульбику обижала, так пусть тебя змеи жалят!
Она стала защищать только Гульбику, которая пожалела и приласкала ее, когда ее
колотила мачеха.
Собачонка всех змей, которые подползали к падчерице, хватала и разрывала на
части.
Мачеха и дочь ее умерли от змеиного яда, а Гульбика с собачонкой остались живы и
навсегда забыли о мачехе.
---
Всегда Ваш,
Кот Тимофей
|